Главное меню

Регистрация даст полный доступ к материалам сайта и возможность оставлять комментарии!

Анонс

Коммюнике 5 декабря 2015 г.


Благодарность, здоровая критика и конструктивное обсуждение материалов сайта способствуют его улучшению
и вдохновляет авторов на публикацию новых статей!

Пожертвовать на нужды «ЭНЦИКЛОПЕДИИ КОЗЕЛЬСКА»

Яндекс.Деньги 41001812434462

WebMoney R526676624487
или Z299278482546
или E342716984942

почта "ЭК":
kozelskcyclopedia
@yandex.ru

QR-Код сайта "ЭК"

QR-Code dieser Seite

Голосование

Как Вы – житель города Воинской Славы – обычно проводите свое свободное время? Чему отдаёте предпочтение?

Поиск по сайту

ПРАЗДНИКИ СЕГОДНЯ

Revolver Map

Anti Right Click (Hide this by setting Show Title to No in the Module Manager)

Про тех, кто не стрелял E-mail
(2 голоса, среднее 5.00 из 5)
РАЗДЕЛ>>НАШЕ ПОГРАНИЧЬЕ - Граница в наших сердцах (ПВ, ФПС)
02.12.2012 08:14

Год назад мы рассказали о картографической выставке, представленной в библиотеке норвежского города Киркинес в ноябре 2011 года (здесь). На неё, по оценкам наших норвежских коллег, в тот вечер пришло 44 человека, т.е. 1 процент всего населения коммуны Сёр-Варангер. Это, по нашему мнению, совсем не мало, учитывая специфичность тематики выставки. На встрече с читателями библиотеки шла речь о российско-норвежском пограничье как о территории, на которой собраны объекты культурного и природного наследия русского, норвежского,  финского и саамского народов.


Сергей Рябов прикрепляет памятный значок на лацкан куртки А. Нюстада. 23 ноября 2011 г.,

фото Б. Ольсен, газета «SØR-VARANGER AVIS», 26 november 2011 г., Nr.138

 

На этом мероприятии произошла интересная встреча.

Два ветерана-пограничника – российский  офицер Сергей Рябов (Sergej Ryabov) и норвежский офицер Арнт Нюстад (Arnt Nystad) – встретились через 30 с лишним лет. Заочное их знакомство друг с другом, как оказалось, состоялось при весьма драматичных  обстоятельствах ещё в марте 1980 года. Арнт в то время был командиром норвежского пограничного соединения и находился в вертолёте, который потерял ориентировку в сложных погодных условиях. Вертолёт на несколько километров углубился в темноте на территорию СССР и чуть было не сел на советской пограничной заставе, которой командовал Сергей. Присутствовавшая на встрече в библиотеке корреспондент Биржитта Висур Ольсен (Birgitte Wisur Olsen) написала о памятной встрече двух ветеранов (газета «SØR-VARANGER AVIS», 26 november 2011 г., Nr.138). Не имея возможности передать всё содержание статьи, скажем лишь, что в ней содержится подробный рассказ господина Арнта про то,  что же и как произошло в тот день. Как он, в конце концов, понял, что вертолёт находится в воздушном пространстве СССР и, сориентировавшись, дал команду развернуть вертолёт на 180 градусов и спешно уходить в Норвегию. Тогда он очень опасался, что вертолёт будет сбит с земли  советскими пограничниками, и был счастлив, что в тот день ни русские, ни норвежцы не наделали фатальных ошибок. Господин Арнт поведал о том, что и он, и Сергей,  несмотря на «холодную» войну, чувствовали величайшую ответственность  за свои решения и с честью вышли из непростой ситуации.

Пришло время рассказать и мне, Сергею Рябову, о том мартовском событии 1980 года и, если получится, ответить на вопрос, который задал мне на встрече Арнт Нюстад: «ПОЧЕМУ РУССКИЕ НЕ СТРЕЛЯЛИ ПО ВЕРТОЛЁТУ»?

Сергей Рябов

ПРО ТЕХ, КТО НЕ СТРЕЛЯЛ

Случай на советско-норвежской границе 32-летней давности

 

Прошло более 30 лет с того случая, когда в марте 1980 г. вертолёт с опознавательными знаками НАТО нарушил воздушное пространство СССР над российско-норвежской границей на участке пограничной заставы, которой мне довелось командовать.

 

Начальник пограничной заставы С. Рябов (слева вверху) знакомит личный состав заставы с прохождением советско-норвежской границы, фото автора, весна 1980 года

 

Весна уже давала о себе знать, но снега в тот год было очень много. Его приходилось чистить чуть ли не каждый час. Тропинки к складам, плац для занятий строевой подготовкой при любой погоде всегда расчищались в первую очередь. Впрочем, было ещё одно место, где солдаты убирали снег с особой тщательностью – это территория расположения питомника для служебных животных. Гордость заставы – розыскные и сторожевые собаки – были окружены заботой и вниманием, а потому и  место, где они содержались, всегда было расчищено от снежных заносов почти до земли. Вот и в тот день питомник был  образцом порядка, расчищенная территория его была освещена мощными  лампами заливающего света. Здесь вожатые должны были проводить занятия со своими питомцами.

Это был обычный день.

Далеко в Москве готовились к Олимпийским играм 1980 года. Те солдаты, кому предстояло скоро ехать после окончания службы домой, видимо, думали о том, что не мешало бы и им побывать на главных международных спортивных мероприятиях. Сам я в ту пору усиленно штудировал учебники, поскольку готовился поступать в академию, чтобы потом «расти» по службе. В моём офицерском жилом доме во сне сопела дочка Катя. Она родилась в роддоме в посёлке Печенга, бывшем неподалёку, и ей ещё не было и месяца.

На заставу в те дни приехал с плановой проверкой здоровья солдат зубной врач, который  вершил своё малоприятное дело в отведённом для него помещении – в комнате для политзанятий. А ещё в тот день нам привезли  спирт, которым мы чистили зеркала прожекторов. Событие, прямо сказать, не ординарное, поэтому  шуток в адрес спирта и офицера, его доставившего,  было хоть отбавляй. Понятное дело, спирт у русских в Заполярье – много больше, чем просто жидкость для протирки стёкол. Офицер в этот момент не расставался с огромной бутылью и, как мог, отвечал на шутки и предложения употребить спирт не по прямому предназначению. Ему было просто хорошо от своей значимости. Глаза его блестели даже без очков, а сам он немного пошатывался под тяжестью десятилитровой бутыли, которую не выпускал из рук, боясь, что спирт кто-то начнёт  отливать у него не по норме и не в ту посуду.

Словом, обстановка на границе и на заставе была спокойная, всё шло своим чередом в соответствии с заведённым распорядком дня.

 

 

Внешний вид вертолета типа «Ирокез», такие вертолёты использовались в охране границы пограничной охраной Норвегии в описываемое время, с сайта


Пролёт норвежского вертолёта вдоль границы в воздушном пространстве Норвегии был для нас делом обыденным. Мы вели учёт и знали расписание полётов крылатых машин  у наших соседей. Поэтому были удивлены, когда услышали рёв двигателя вертолёта, летящего вдоль границы за сопками с норвежской стороны, в совсем неподходящее для того время. Уже было темно, и полётов в такое время суток наши коллеги не осуществляли.  Первым услышал шум винтов шедшего вдоль границы вертолёта ещё далеко от заставы часовой на наблюдательной вышке. Привычно доложил по инструкции по телефону кому следует, подчеркнул, чтобы все были повнимательнее: вертолёты ни у нас, ни в Норвегии просто так в ночное время не летают. Бдительный солдат продолжил наблюдение. Он  ожидал увидеть вскоре  огоньки на лопастях норвежской «стрекозы», пролетающей вдоль границы. Каково же было его удивление, когда винтокрылая машина вдруг вынырнула из-за сопок, изменила привычный маршрут и взяла курс прямиком на охраняемую пограничную заставу.

Расстояние от границы до заставы, а это 2-3 километра, вертолёт преодолел за пару минут. Только и успев доложить по телефону дежурному о том, что нам недолго ждать непрошенных гостей, солдат стал спешно спускаться с вышки, чтобы первым, если придётся, вступить в бой. Дежурный по громкоговорителю зычно подал команду «Застава, к бою!» и стал быстро, ещё и ещё раз, докладывать по телефону о нарушении воздушного пространства СССР. Я слышал, как он истошно орал в трубку: «Где-где…, уже на заставе…!»

Солдаты заставы вместе с другими офицерами быстро и без суеты заняли оборону в окопах поблизости от казармы. Я же в этой не до конца ясной для меня обстановке решил встречать воздушных гостей перед казармой на плацу. Наблюдал как винтокрылая махина с ракетами на аппарелях зависла над заставой, выбирая место для посадки. Обомлев от красоты и совершенства невиданной мною прежде сблизи боевой машины, зависшей прямо над моей головой, я взирал на то, как в её кабине пилот включил свет, видимо, чтобы лучше разглядеть приборы. Он готовился совершить посадку. Мне, честное слово, даже показалось, что я хорошо разглядел его глаза, поскольку он уже снял пилотские шлем и очки.

Видел я и его руку, поднятую в приветствии в мой адрес. В этот момент я был спокоен. Мы были готовы к любому развитию ситуации. Помню, что только посмотрел на свои валенки с галошами, которые не очень-то сочетались с моей бравой зелёной фуражкой. Я, как начальник пограничной заставы , был готов встретить иностранцев радушно и по всей форме. Мало ли что у них приключилось, быть может, им срочно нужна была наша помощь?


Примерно так выглядел вертолёт над пограничной заставой при выборе пилотом

места для посадки, фото с сайта


Вертолёт медленно, буквально задом, стал «пятиться» в сторону… питомника собак. Лётчик, видимо, узрел в облике «собачьего городка», свободного от снега, что-то наподобие вертолётной площадки. Территория возле дома-казармы, хотя и была хорошо освещена, его чем-то не устраивала. Некогда красный, а к тому времени линялый и истрёпанный за зиму всеми ветрами, советский флаг над заставой был плохо различим, а потому был пилотом поначалу просто не увиден.

Винты машины из-за сложного манёвра вертолёта подняли настоящую снежную бурю, но даже и сквозь рёв двигателей хорошо был слышен лай, а затем вой всех собак в питомнике, который вот-вот должен был стать площадкой для посадки вертолёта.

 

 

Тот самый питомник служебных собак (справа), который должен был стать местом посадки

норвежского вертолёта. Слева начальник пограничной заставы с сыном,

фото автора, 70-е гг. XX в.

 

Вот тут-то и произошло вдруг то, чего я в своей жизни никогда больше не видел. Вертолёт, вдруг подпрыгнул с 5 метров сразу на 20 метров и, набирая высоту, пошёл строго перпендикулярно к границе. Минута-другая, и хвостовые огоньки перестали быть видны. Вертолёт скрылся за ближайшими норвежскими сопками.

Я повернулся в сторону заставы. На крыльце стоял дежурный, разводя руками: «Улетел…». Помню, что я угостил его папиросой, тогда я ещё курил, похлопал сержанта по плечу и  повторил вслед за ним: «Да уж, улетел…».

Наступившая вдруг тишина напрягала, стало как-то всё сразу не интересным и пресным. Возле офицерских домиков стояли удивлённые происшедшим наши жёны. Они вглядывались в невысокие сопки на горизонте в стороне границы и совершенно ничего не понимали: откуда вдруг взялся и зачем за границу улетел вертолёт?

Спустя некоторое время, когда я дал «отбой» тревоге, из окопов, отряхиваясь от снега, стали выбираться бойцы. Пулемётчики тащили в тепло своё оружие и недоуменно пожимали плечами: им не разрешили даже целиться в вертолёт.

Крепко обняв бутыль со спиртом, в моём кабинете сидел офицер, так и не успевший понять, что же произошло несколько минут назад. Это уже потом, когда ему объяснили, что же приключилось на самом деле, он несколько раз многозначительно хмыкал: «Ну, сесть-то он у нас, предположим, сел…, но вот улететь от нас - не улетел бы!». При этих словах он каждый раз довольный своей шутке похлопывал по стенкам стеклянной бутыли ладонями, явно намекая на то, что для воздушных гостей служебного спирта ему было бы не жалко. В недоумении, так и не отпустив в «оборону» из зубоврачебного кресла очередного мученика, находился и стоматолог.

Меня же ждали разрывающиеся от звонков «свыше» телефоны. Предстояли объяснения. Нужно было  не раз отвечать на один и тот же вопрос. Его задавали тогда мне многие. Звучит этот вопрос, когда я рассказываю про тот случай, и сейчас: «Так почему же вы не стреляли?»

Сейчас этот вопрос кажется мне наивным.

Советские пограничники по воздушным судам в мирное время не стреляли!

Мало ли по каким причинам залетают к нам гости.  Теперь вспоминаю, что во время «разбора полётов» один мой старший начальник, оглядел окрестности заставы и, видя вокруг лишь карликовые берёзы, дал дельный совет. Раз нельзя стрелять, то следует срубить пару таких вот берёз-коротышек, связать их вместе, и впредь отмахиваться от чужих вертолётов. Стараться снести им винты такой составной берёзовой дубиной. Мне тогда было не смешно.

Быть хладнокровным учил меня мой командир полковник Фридрих Ягодкин – начальник пограничного отряда и, по совместительству, пограничный комиссар СССР на российско-норвежской границе в 70-е годы XX века. Выдержанными учил быть своих, сначала солдат, а затем, став «большим начальником»,  и офицеров, и я, так и оставшийся в душе начальником  советской пограничной заставы на границе с Норвегией. Командиром заставы, которой я командовал долгих 6 лет.


Пограничные комиссары на границе СССР и Норвегии с 1972 по 1980 гг.

Верхний ряд (слева направо) В.П. Балобин, Ф.И. Ягодкин.

Нижний ряд (слева направо) F. Ramsøy (1972-1977), E. Lund (1977-1980).

Фото из архива автора


Ни о какой такой «холодной» войне ни я, ни мои подчинённые не знали в тот олимпийский год. Не связывается какая-то война у меня с тем временем и сегодня. Вместе с норвежскими солдатами и офицерами на противоположных берегах пограничной реки Ворьема (норв. Якобсэльв) мы поддерживали порядок на границе. Помогали однажды, по распоряжению нашего и норвежского пограничных комиссаров, перетаскивать восвояси тяжело раненого  норвежскими охотниками лося, перебежавшего через границу к нам. Вместе с норвежскими офицерами и солдатами мы не раз проверяли пограничные знаки на границе: все ли они целы? Всегда отдавали друг другу честь при встрече на границе и любезно перекидывали их блёсны с нашего берега назад во время нечастых рыбалок со спиннингами на пограничной реке. Наши подраставшие на заставе дети махали ручонками вслед их вертолётам, когда те летели вдоль границы.

А я теперь на вопрос, почему же тогда не отдал команды стрелять по вертолёту, смеюсь в ответ: «Разве я мог дать такую команду, ведь у меня на заставе была дочка-крошка Катя! А, ну-ка, вертолёт ответил бы на наш пулемётный огонь огнём ракетно-пушечным?». Только мои сослуживцы знают: не стал бы я отдавать команду на открытие огня в тех обстоятельствах.  Ни по инструкции, ни по доброму отношению к своим норвежским коллегам.


Женщины заставы. Слева направо Любовь Волкова, Ирина Рябова (с дочерью Катей на руках), Надежда Чернецкая. Февраль-март 1980 г., фото автора


И, поверьте, мне каждый раз становится очень тепло от одной мысли, что в ту «холодную» войну, мы все оказались на высоте. Советские и норвежские офицеры, не наделавшие глупостей. Совсем скоро мы получили официальное извинение с норвежской стороны за нечаянный перелёт к нам их вертолёта. Дело в том, что в тот злополучный вечер на посту, куда шёл вертолёт из района учений, – на его борту был норвежский высокопоставленный офицер, – выключился из-за аварии на линии свет, и лётчики потеряли ориентировку.

Всякое бывало и бывает на границе!

Главное – не терять головы и следовать здравому смыслу. Мы были верны этой заповеди, доставшейся нам от старших.

Теперь, когда я нахожусь «в запасе» и бываю по моей новой работе в Норвегии, я тепло пожимаю руки своим норвежским друзьям-ветеранам пограничникам.

Мы друг в друга никогда не только не стреляли, но и не помышляли об этом. Слава Богу, и не собираемся!

 

НО ТОЛЬКО Я ХОЧУ ПРЕДУПРЕДИТЬ ВСЕХ ОЧЕНЬ СЕРЬЁЗНО И СТРОГО: ПРОВЕРЯТЬ ГОСТЕПРИИМСТВО РОССИЙСКИХ ПОГРАНИЧНИКОВ, ПРИЛЕТАЯ К НИМ НА БОВЫХ ВЕРТОЛЁТАХ С ПУШКАМИ И РАКЕТАМИ, Я ВСЁ ЖЕ НЕ СОВЕТУЮ!

 

 

Заголовок статьи, упомянутой в начале нашей публикации. Статья озаглавлена: «Весточка из холодной войны. Ключевые персоны драматического эпизода 1980 года». Фото и заголовок статьи Б. Ольсен,

газета «SØR-VARANGER AVIS», 26 november 2011 г., Nr.138)

 

 

 

 

Фотографии с памятной встречи в г. Киркинесе, ноябрь 2011 года, архив С. Рябова

 

Вместо заключения:

Сегодня в западной прессе любят по каждому случаю, когда рассказывают об отношениях с СССР до начала 90-х годов XX века, «вворачивать» термин «холодная война».  Этим словосочетанием буквально пестрят газетные полосы сейчас. Так было и раньше. Сегодня, по прошествии более 30-ти лет после описываемых событий, у меня ничего, кроме улыбки, упоминания о «холодной войне» применительно к советско-норвежской границе во время до распада СССР - не вызывают.

Для меня, начальника пограничной заставы на границе СССР и Норвегии в 70-е годы XX века, это было время очень ответственных совместных решений. Годы больших и малых поступков советских и норвежских офицеров, поступков, которые имели, как оказалось, очень далеко идущие последствия. Мы закладывали фундамент добрососедства. Служба и работа на границе тех, кого мы сегодня относим к ветеранам-пограничникам в России и в Норвегии, во многом определила сегодняшний облик границы между нашими двумя странами и всю обстановку в пограничье.


Приветствую моих друзей-ветеранов советско-норвежской границы!

Сергей Рябов с внучкой Надеждой в парке аттракционов в г. Москве ,

ноябрь 2012 г., фото автора


Российские и норвежские ветераны могут открыто смотреть друг другу в глаза. Мы честно выполнили свой долг по разные стороны границы в то время, которое сегодня называют эпохой «холодной войны». Об этом мы должны с гордостью рассказывать нынешним солдатам и офицерам в Пограничной службе России и в Пограничной охране Норвегии. Рассказывать на встречах с местным населением приграничных районов двух стран.

Автор статьи: Сергей Рябов, начальник советской пограничной заставы на советско-норвежской  границе в 1974-1980 годах. Ныне эксперт в области проблематики сохранения культурного и природного наследия российско-норвежского пограничья, ведущий научный сотрудник Института наследия им. Д.С. Лихачёва (г. Москва). Автор и ведущий проекта и сайта «Энциклопедия Козельска», посвящённых древнему историческому пограничному городу-крепости Козельску.

Автор выражает сердечную благодарность всем, кто помог состояться самой встрече двух ветеранов-пограничников, и, как следствие, появлению этой публикации: коллегам из российского природного заповедника «Пасвик» В.Е. Чижову и М.Г. Трусовой, норвежским друзьям из экоцентра «Биофошск-Сванховд» Туру Арне Бьорн (Tor-Arne Bjørn), шефу библиотеки в г. Киркинесе Хильдуре Эйкос, сотрудникам библиотеки Нине Стримп и Зине Педершен (благодаря которым состоялась та памятная встреча); корреспонденту газеты из. Г. Киркинеса Birgitte Wisur Olsen (за публикацию о встрече С. Рябова с А. Нюстадом); Н.М. Ведерниковой и Э.Н. Фаустовой (за редакцию статьи и советы во время подготовки настоящих материалов).

Ноябрь 2012 г.