Есть в Козельском районе Калужской области деревня Клюксы. В последнее время всё чаще на страницах интернета находим мы упоминание этого уголка русской земли. Чем живёт деревенька сейчас можно посмотреть, например, здесь. Нам приятно осознавать, что «Энциклопедия Козельска» много рассказывает о Клюксах на протяжении уже семи лет. Всех публикаций не перечесть, любой читатель, кто наберёт в «поиске» слово Клюксы, тотчас получит доступ ко всем страницам, посвящённым этой деревне.

Не раз бывали в Клюксах наши авторы. Мы постарались все их впечатления сохранить для вас на сайте. Наталья Михайловна Ведерникова в своё время, поведала о традициях устного рассказа в Клюксах. Она одной из первых рассказала нам о замечательных русских женщинах – хранительницах рассказов и песен, которые в 90-е годы прошлого века проживали в этой деревне. Например, Анастасия Антоновна Чулкова (здесь). Е.А. Колесник в статье «Сохранение народной традиционной культуры» рассказала много интересного о здешней деревенской этнографии (здесь).

Настоящим открытием местной генеалогии стали многочисленные очерки Романа Чикина, замечательным фоторепортажем отметилась у нас Александра Задонская (здесь).

Сегодня мы публикуем рассказ нашего замечательного автора Эльмары Фаустовой о посещении деревни Клюксы в 1995 году. Как и на многих гостей тех мест, на неё тогда произвела большое впечатление народная певица Екатерина Семёновна Соловьёва, о которой мы уже вспоминали на сайте здесь и здесь.

Мы сердечно благодарим Эльмару Нургалеевну за многолетнее участие в нашем проекте «Энциклопедия Козельска», за её очерки и стихи, которыми она с нами щедро делится.

Эльмара Нургалеевна Фаустова – сотрудница Сектора живой традиционной культуры (СЖТК) Института Наследия им. Д.С. Лихачёва, фото 1995 г. (из архива сектора)

Эльмара Фаустова

ВСЁ ПОДЛИННОЕ

Рассказ о крестьянке Екатерине Соловьёвой из деревни Клюксы Козельского района

В давние времена мы ездили в экспедиции по малым городам и деревням России. Цели были самые благородные: мы собирали остатки старой народной культуры, изучали историю русской глубинки, выясняли, какие промыслы были развиты, вникали в деревянную резьбу, украшавшую и городские усадьбы, и деревенские избы. Но самое главное назначение наших выездов было в том, чтобы записать фольклор – как музыкальный, так и поэтический. Хотя стоит сказать, что к этому времени уже не очень много старины оставалось в сохранном виде. Но искать стоило. Для этого мы углублялись в самую глухую провинцию.

Когда туда едешь, уже нападает тоска: дороги либо напрочь разбитые, либо грунтовые, по дождю раскисающие… Деревеньки серые, какие-то забытые богом и людьми. Кругом невспаханные поля с сожжённой стернёй, однажды видели, как огонь с поля перекинулся на пышные, прекрасно разросшиеся кусты, и как захотелось, чтобы наш горящий куст оказался неопалимой купиной…

Уголок деревни Клюксы, фото Н.М. Ведерниковой, 1995 г. (из архива СЖТК)

Однажды заехали мы в дальний уголок, в деревню Клюксы Козельского района Калужской губернии. Название привлекательное, мы прочитали, что оно происходит как будто от слова «ключи», которые бьют здесь в изобилии. Расположена деревня недалеко от Козельска, на берегу довольно красивой речки со странным именем Жиздра, притоке Оки. Забавна легенда о рождении её названия: якобы рыбаки окликали друг друга: «Жив?», и обычно с другого берега им отвечали: «Здрав!» – так вроде и сложили необычное имя реке.

Маленькая, тихая деревушка из числа затухающих. Идём по ней, никого нигде не видно. Домики в основном ветхие, как будто они стоят с XII века, того самого, с которого встречались первые упоминания поселения на этом месте. У одного двора сидит пьяненький мужичок, немного с ним поговорили. Главное, что поняли из ответов на наши вопросы, что работы здесь нет, потому самое лучшее занятие – выпить. Однако работы здесь… Но ведь надо же зарабатывать. Надо же, чтобы платили. А платить-то кто будет?

Ну а мы ищем что-то привлекающее внимание.

И вот видим, в палисаднике около одной избы растут какие-то необыкновенно крупные, на высоких стеблях, яркие георгины. Решили постучаться в калитку. Открывает нам довольно крепкая на вид старая женщина – не хочется назвать её «старуха», хотя ей, очевидно, порядка 80 лет. Статная, аккуратная, в белом платке, по-особому завязанном. Когда мы объяснили, кто мы такие, с какой целью приехали, она как-то искренне обрадовалась и пригласила нас в дом. Через тёмные сенцы прошли в горницу. Здесь всё прибрано, а в углу висит старинная икона. Разглядели: на льняном рушнике, покрывающем икону, вышито мелким крестиком здание Храма Христа Спасителя. В те годы на месте этого снесённого храма в Москве был бассейн «Москва», который москвичи с презрением называли «большая лужа».

Екатерина Соловьёва, фото из архива СЖТК, 1995 г.

Екатерина Семёновна Соловьёва, хозяйка дома, оказалась не только гостеприимной, но и – что особенно приятно – словоохотливой. На вопрос, как ей удаётся выращивать такие великолепные георгины, рассказала, что она ласкала луковицы, разговаривала с ними, даже пела им колыбельные песни, грела руками, клала их под подушку. Те, что оставались в погребе, выросли обычными. А полюбленные – вот такими оказались благодарными, так веселят всё лето!

Как же была рада нашему явлению эта старая жительница деревни! Она сразу извлекла всякие старинные наряды, стала их по очереди надевать на себя, подробно рассказывая об особенностях каждого платья, сарафана, передника и т.д. Мне запомнилось смешное название фартука – «подпузник». Всё с яркой ручной вышивкой. Она сама любовалась всем, особенно свадебным нарядом, радовалась, что появился повод достать, встряхнуть, примерить, показать, и при этом вспомнить прошлое – она с улыбкой показала красочно украшенный сарафан, в котором водила хороводы.

И потом начала петь. Замечательным глубоким голосом она пела народные песни разных жанров – от былиц до небылиц, от исторических (например, о войне 1812 года) до весёлых, разбитных припевок. Можно сказать, Соловьёва заливалась соловьём! Как сердобольно звучали печальные любовные истории, как выразительно она изображала персонажи длинных баллад о перипетиях жизни! Это была действительно народная артистка, входившая душой в каждый свой персонаж, особенно несчастливый. Тогда она сердобольно передавала своё сочувствие героям своих песнопений. И вместе с тем как игриво звучали в её устах весёлые частушки, да ещё с приплясыванием, с искусной игрой голосом. Она была неутомима, при этом не утрачивала увлечённости. Удивляла её память – четыре часа подряд, практически без всяких сбоев исполняла обширный репертуар. Какое удовольствие было слушать настоящий народный напев, как подлинно звучали музыкальные откровения из уст этой простой крестьянки! Ощущался настоящий первоисточник народной культуры.

При этом ещё она всё время что-то рассказывала об укладе жизни в их деревне до революции, об обычаях, праздниках. Сколько в её рассказе было восхищения, как высоко она ценила тот образ жизни, который был свойственен для деревенской жизни, ту упорядоченность, которая была присуща традиционному течению крестьянской жизни.

Сказала она нам одну интересную реплику, которая запомнилась. В это время в Калужскую губернию приехал из Америки князь Оболенский, наследник дворянского рода, прежде владевшего этими землями. На эту новость Катерина с восторгом воскликнула: «Ой, наш барин приехал!» Ей очень нравилось его появление, ей казалось, что старое доброе время может вернуться с сильным благородным человеком, от которого бы всё зависело в их жизни. К сожалению, ничего не дали сделать старому князю, хотя он был настроен восстановить усадьбу. Он уехал, и вскоре его не стало. К сожалению, надежды крестьян на нового барина не сбылись.

В конце концов, у нас закончились все наши носители информации, на которые мы записывали «выступление» Екатерины Соловьёвой, и мы распрощались с замечательной «бабой Катей», как она себя называла. Когда мы уходили, она ещё и одарила какими-то старинными предметами обихода – мне достался деревянный гребень с длинными тонкими зубьями – кажется, им чесали шерсть. Замечательное изделие!

В памяти остался образ носительница подлинной русской культуры – поющей, улыбающейся, приветливой русской крестьянки из той глубинки, в которой скрыто сердце русской земли.

Подаренный мне чесальный гребень

* * *

Через год мы узнали страшную историю. Как нам рассказали, у Екатерины было два внука. Один из них постоянно приезжал к ней, копал огород, помогал по хозяйству. А другой никогда не приезжал (или очень редко), ничем не помогал. И баба Катя отписала всё своё имущество заботливому племяннику. А второй вдруг приехал и избил её так, что она умерла от этих побоев. Так трагично оборвалась жизнь талантливой, добросердечной Екатерины Семёновны Соловьёвой.

Э.Н. Фаустова